Не гоните, дайте отогреться...

Халва

Сколько Халву не корми, не увещевай, не в коня корм; Всё равно в лес убежит и слаще от этого
никому не будет. Характер дурной, но ведь и он на небесах куётся.

Говори ему, не говори, всё одно – уйдёт, и свищи потом в бескрайнем поле; Объясняй, почём
фунт нынче. Лихо не покажется.

Так вот и про Халву; не надо слишком переусердствовать, с Небом состязаться. Раз уж природа создала,
как говорится, всяк на земле и пригодится. Каждому овощу своя припарка нужна. Или у всякой пташки
свои эксклюзивные замашки. И не надо вот здесь настойчиво поперёк гнуть свою линию.

А сладкого и так, без него хватает.
 
Конь в пальто

Конь был маленький, щупленький, но расторопный. Коммуникабельный был конь.
Носил везде с собой ноутбук, смартфон, портативный GPS-навигатор, и ещё «ридер» пошелестеть.

А потому ходил конь всегда в пальто с накладными карманами.
 
Серенада с ветром


А ну-ка песню нам пропой весёлый ветер,
весёлый ветер, весёлый ветер.
Моря и горы, и леса, и всё на свете….


Слышишь ветер; А давай-ка спой нам песнь весёлую, радостную и жизнеутверждающую, чтобы
на душе стало сразу легче. А мы тебе все вместе дружно подпоём.
Спой от радости нам, весёлый ветер.

И запел тогда ветер; зашевелился, зашелестел листвою говорливой берёзы. Обежал её со всех сторон,
вскружил и обдал мелким речитативом в звонкой отрывистой прозе.
Затем бросился к могучему дубу, обнял его порывистым натиском и на весь лес складные сонеты
завёл. Отважные речи одой сказал.
Надрывно у него всё так получилось, размашисто. Но слишком уж много грусти в его страстных порывах.
А потом и совсем не удержался наш ветер; разрыдался, кинулся к нежной иве, обнял плакучую,
и расплакался над ней рапсодией.

Стой, озорной ветер, не тревожь сиюминутное. Подожди плакать. Мы же тебя все о весёлом
просили, о жизнерадостном. Оставь при себе свои печальные ноты.
Иди ветер, выйди скорее на простор, покуражься. Будь щедрее. Силу свою нам всю покажи.
И не вздумай больше о грустном.
Спой нам славно, весёлый ветер.

И вот как вырвался на раздолье, добрый, отзывчивый ветер. На сопки высокие взобрался. В горы
заоблачные взметнулся. И затрубил оттуда; сильным, свежим, предгрозовым раскатом.
Да что не песнь его – всё эпическая баллада. Что ни сказ - песенная былина.

К морю резво ветер спустился – всполошилось море; Загудело, заохало в самой высокой тесситуре
торжественной кантатой. Вот-вот море волною с небом совьётся.
Расшевелил ветер стихию – рассердил, раздосадовал. Бравурных гимнов вволю морю напел.
Раскачал не на шутку, растревожил и восвояси по делам своим ветреным умчался.

В дальний лес грозу ветер с рёвом принёс. Чёрным вороном внезапно с набегом ворвался.
Наломал ветер с шумом дров. Гулким маршем по всем рощам прошёлся. Вслед за собою одни
буреломы оставил.
А как до опушки добрался, исполнил боевую сарабанду, так тут же весь у реки и выдохся.
Чуть серёжки теперь у ольхи колышет.

Слышно лишь, как вокруг суетливые пчёлки ему тихо хором сладко-пряный ноктюрн в
разноголосицу поют.
 
Сильное взаимодействие

В целях совершенствования развития малого и среднего бизнеса; взять самолично и освоить всю
необъятную энергию сильного ядерного взаимодействия!

Не ждать никого.
Посадить своего кассира, и пусть потихонечку торгует!
 
Last edited:
Семейные отношения

Вот есть же; Простые, не сложные, доверительные семейные отношения.
Бескорыстные, добрые, и с запахом молочка на затылке!

А есть ещё; Банки, Страховые компании, приставы, Коллекторские агентства и адвокаты!
 
Интересные наблюдения

Пусть всем и известные, но вновь открытые для себя, наблюдения эти так же по-прежнему всегда
интересны.

Если всё внимание сосредоточить исключительно на сборе ягод, грибов уже точно ты не заметишь.
Птиц уже не услышишь. Пением цикад не налюбуешься. Как бы они там все серьёзно для тебя не
надрывались.

Голову даже будешь ритмично задирать из высокой травы, вертеть шеей по ветру каждые пять минут
во все разные стороны, скрупулёзно осознавая всю нависшую опасность присутствия здесь в лесу крупного
хищного зверя, но всего лишь имитируя этим свою сверх осторожность.
Но даже медведя; голодного, матёрова, безудержно нетерпеливого, жадно онюхивающего ваши
безмятежные белые пяточки, никогда и ни за что вы не увидите.
Мозгу оперативности вашему, к сожалению не хватит.

Мухи вокруг будут летать над вами, цепляясь, петь, и на вас баловАться;
В уши заглядывать, лезть во все дыры, закрытые щели все ваши исследовать.
Но на этом и остановится ваш передовой, передний, оборонительный, и самый дальний, обозримый
рубеж. Дальше которого скопилась только сплошная мировая и враждебная пустота.

Но если у вас в эскорте скопились всё-таки одни мухи, то здесь можно с вами где-то даже
всплакнуть, или как-то в душе чуть порадоваться – комаров уже точно над вами в этот момент
не будет. Ни за что они к вам их до вечера не подпустят.
В природе во всём есть всегда свои неоспоримые приоритеты.
 
Неоценимые преимущества
(страница из Дневника)

Сегодня 4 июля Лета.
Жарко очень. Живу один. С тех пор как основная часть семьи, 19 июня этого же Лета, села в самолёт.
И улетела.
Обещали во второй половине августа вернуться назад.

Нет, я не жалуюсь. Жить можно совершенно в любых условиях.
Во всём есть свои определённые неоценимые преимущества.

Жизнь у одного летит просто незаметно. Сам темп увеличивается.
Что и не удивительно; только сегодня утром неожиданно заметил – чай в заварнике, оказывается,
стал уже совсем белым. Промылся видать окончательно.

Но это ведь вполне естественно; Сколько его кипятком продолжать обрабатывать.
Надо бы не забыть, как-нибудь, заменить в нём существующую начинку.

Хотя, и осталось-то, чуть-чуть ещё подождать. Август уже не за горами.
А пока поднажать на другие напитки

Вот во всём есть свои, пусть неопределённые, но оценимые преимущества.
 
Мелкие автобусные радости
(страница из Дневника)

Пусть будет жарко. Пусть дождик будет.
А я на велике; Прямо под проливным дождём.
Нет ничего более захватывающего, как промчаться сквозь тёплые струи слепого дождя, разбрасывая
из-под колёс вокруг фонтаны брызг над жарким, парящим асфальтом.

Нет, я не на кого ни жалуюсь – Мне не на что пока обижаться.
Езжу всегда вдоль поребрика. Зря нигде ни лихачу. На дыбы, на заднее колесо, посреди оживлённой
трассы никогда не встаю. Абсолютно никого не трогаю.
Единственное; на зависть всем в пробках маневрирую!

Я даже хорошо, с некоторых позиций, понимаю водителей городских маршрутных автобусов;
День, другой, месяц, годы – конечно с ума здесь сойти можно.
И всё по одному и тому же кругу!
Вот они все и балуются!

Один подрежет или к бордюру впритык прижмёт. Другой норовит лишить преимуществ при старте.
Так раскорячится на светофоре, не знаешь с какой стороны его объехать. Ненавидят они велосипедистов.

Я ведь хорошо это вижу; Как они потом долго радуются, когда автобусом в кювет кого-нибудь на
большой скорости чуть не столкнут, затрут в лепёшку между рядами, или в яму глубокую с водой
не сбросят!
Корпус автобуса всю радость неописуемую, задницей своей, на всю дорогу всем демонстрирует!
 
Хорошо быть богом!
(страница из Дневника)

Иногда вот так хочется; Взять всё и выбросить, куда-нибудь к чёртовой матери!
Закрыть на всё глаза, чтобы уже ничего не видеть, и уйти самому куда-нибудь подальше в тёмный лес!
На Ку-ды-ки-ну гору!

Нет, я не жалуюсь! Мне грех пока на что-то ещё жаловаться!
Но вот точно уже; Возьму как-нибудь всё с собой и уйду в горы!
На самую высокую гору от всех вас спрячусь. На отвесную скалу вскарабкаюсь.
Видеть уже здесь ничего не могу. И оставаться, более не смею!

Уйду в лес. На гору поднимусь. Выберу для этого самый высокий Пик. Так чтобы далеко внизу было
всё видно. Чтобы всех вас как на ладони вот этой хорошо было видно!
И вот тогда уж; И говорите все. Все сразу, одновременно можете.
А я хорошенько послушаю вас!
 
Гимн взошедшей моркови

Нет ничего слаще проклюнувшейся морковки!
Молодой, востроносой, любопытной. Только что охапкой вырванной с грядки!

Нету соперницы у огородной моркови – до самых первых, поспелых яблок!
 
Истинные пристрастия


Чиновники подсчитали;
Что наших женщин хлебом не корми, дай только им всем принародно нагишом раздеться!
Инстинкт у них, особенно летом, еле конституционным порицанием перекрывается.

Поэтому когда их на расстрел публично голыми ведут, они с удовольствием это делают!
 
Собаки лают, а караван идёт


Что-то собаки сегодня не на шутку разошлись между собою. Спорят разгорячено, какой день уже.
К непогоде однозначно, наверное.
Лают, ругаются, но не кусаются. Всякое конечно бывает; Чуть что на личности даже дружно
при возможности переходят. Но вот рукоприкладства при этом, как я заметил, ни при каких
обстоятельствах никогда не допускают.
Каждая сторона имеет здесь свою точку зрения. И на этом твёрдо на своих позициях всегда
стоят.

По бархану, между тем, мерно пешком передвигается многочисленный караван, молча перешагивая
через любые песчаные препятствия. А у арыка, что на пути каравана, сидит Васька, никого не
слушает и ест дыню. Головы даже в сторону не повернёт.

Вокруг война, караваны движутся. Грузы, так остро необходимые в тылу перемещаются.
Жара, июль, Васька овдовелый в арыке уже какой день с дыней и грушами от зноя по
горло в воде сидит. С тех самых пор, наверное, как с Николаем Васильевичем, другом своим
закадычным намедни поссорились. Никого к себе не подпускает, никого не слушает, а только
сидит и ест сам по себе. Один, видимо, человек.

Война войной, а караванщики к обеду вовремя приступили. Прямо не слезая с верблюдов.
Не останавливаясь и ни на минутку с курса ни на йоту не сворачивая. Будто точно им только
одним на известную звезду за горизонтом обоз ведут.

А собаки удобно уселись вдоль всей дороги, по обе стороны от трассы, и заливаются на чём
свет стоит. Лают по-собачьи. Что им до верблюдов сгорбленных, они о своём всегда судачат.

Собаки лают, ветер песок носит, верблюды к звезде своей продвигаются. У всех своя жизнь.
А Васька сам по себе.
 
Да….!

Иногда вот кажется, мол легко; Взять, пойти и выступить с каким-нибудь оркестром.
Под овации с аплодисментами исполнить в Grosser Musikverein что-либо.
Просолировать в нём весь праздничный вечер!


Но с другой стороны:
А где я возьму ноты?!
Кто мне их даст просто так?

Потом; Этот Венский филармонический оркестр – я их и не знаю там никого!
Меня же ведь им никто не представил.
Они объявить даже не сумеют!


Не знаю!
Смогу ли я сыграть у них на рояле?
Я ведь на нём пока ещё и не пробовал.
 
Калым

Калым, дело, в общем-то, неплохое; Приятный прибавок к основному содержанию.
Его вроде и не так жалко, и в дело с охотцею идёт.

Другое дело; К нему быстро привыкаешь.

Ну, а как привыкнешь; Калым и есть естественная часть самого же содержания.
Его существенная, не оговариваемая часть.
На него уже надеешься, по нему планы строишь.

Именно калым, и есть то живое, что отодвигает тебя от ежедневного бездействия.
Держит тебя в тонусе, и наделяет смыслом.

А что без калыма наша жизнь? Одно содержание!
 
Стена

Сторож стоял и смотрел на свою стену, которую охранял.
И чем больше он каждую смену разглядывал эту стену, тем больше она с каждым разом
становилась ему любопытна. В ней всякий раз для него обнаруживались всё новые детали.
Удивительное дело, иметь на что-то свободное время. Мир становится от этого, просто неисчерпаем.

А сторож стоял и смотрел на всю вверенную ему необъятную стену; жадными, стеклянными,
немигающими глазами, вновь поражённого увиденным первопроходца.
Поразительно однообразной стороной она ему сейчас открывалась.
 
Я, за!

Уверенно и твёрдо утверждаю, что это, скорее всего, так и есть!
И тени сомнения в этом не имею. Я так думаю.

Ну, или, как-то чуть по-другому.
Хотя, всякое здесь может быть. Кто его знает?
Сразу ведь тут не разберёшь.
Одним словом, подумать бы надо!

Но, думаю; А что здесь думать-то ещё?!
Уверен и всё!
И долго думать тут нечего! Я, за!
 
Лимон

Легко сказать, под впечатлением; Вот сорву сейчас лимон и весь съем. Со всеми его
многочисленными косточками. И черешка даже не пожалею!

Красиво они, аппетитно свисают на зелёных ветках. Вес благородный в них, в каждом чувствуется.
Да и непривычно как-то; Лимоны на ветках. Сами по себе, и без охраны!

Сказать-то можно. А как сорвёшь, отдерёшь его от дружных братьев, вздохнёшь кислотою
всего взъерошенного куста, подержишь его пузатого в своей руке, этакий экзотический плод;
Огромный, иссиня ядовито жёлтый, пульсирующий флуоресцентным сиянием из тропической
тьмы, и страшно уже, подумать только, что пробовать ещё такой придётся!

Есть в них, в этих лимонах, определённо уж чересчур что-то дьявольское!
 
Рассвет

Выбраться ещё в потёмках при луне в поле, встретить там первый рассвет, радуясь подымающемуся
солнышку, и набрать на спеющих колхозных угодьях полные карманы мозгового горошку.

Вернуться бегом скорее домой. Отложить все намеченные дела на потом, ввалиться с богатою
добычею к себе на кухню, и сварить там кастрюлю наваристого, с молодой, свежей морковкой,
горохового супчика!

Всё-таки умею я радоваться жизни!
 
Мой друг

Мой друг замечательный не пишущий поэт, неистребимый мечтатель, глубочайшей души мыслитель, и к тому же
поёт в душе.

А когда ему ещё здесь стихи писать?
Помечтать даже бывает часто некогда. Мыслит глубоко и поёт.
Всегда поёт. Тихо и про себя. Видно только, как губами о чём-то смачно шевелит.
 
You must log in or register to reply here.
Back
Top